Итак, я оказался в «Чайке». Что она из себя представляла? На языке той эпохи её можно было назвать «полуосвобождённой» командой. Это интересное понятие означает, что футболисты, числившиеся в цехах Севморзавода плотниками, дорожными рабочими, такелажниками и т.д. были «освобождены» от работы по заводским специальностям. Но не полностью. Работали на стадионе. Но без фанатизма. И немного. Выглядело это примерно так. Собрались с утречка, выполнили  назначенную работу на стадионе, потренировались и к обеду разошлись.

Что касается тренировок, то они сводились в основном к «дыр-дыру» и служили для поддержания спортивной формы. Да и кого тренировать? После введения во второй профессиональной лиге возрастного ценза, в командах коллективов физкультуры, к которым относилась «Чайка» оказалось много очень квалифицированных футболистов. На сборах многие главные тренеры команд мастеров долго думали – «играть или не играть с такими командами. Победить трудно, а вот в случае поражения можно и без работы остаться. Поди, потом объясни начальству, что в обычной неказистой заводской команде играют ребята прошедшие профессиональную лигу».

Наша команда выступала в городских соревнованиях, крымских турнирах, и принимала участие в различных ведомственных Спартакиадах. Уровень этих Спартакиад был очень высоким и вполне сопоставимым с Первенством Украины среди коллективов физкультуры. В общем, я после юношеского и флотского футбола прошёл очень хорошую школу. И партнёры по команде подобрались опытные, и сами соревнования были серьёзными. Скажу, что «Чайка» стала той первой, но очень важной ступенькой на лестнице моей футбольной карьеры.

Интересно заметить, что Борис Захарович Байтман смог реализовать, абсолютно не ведая об этом, мечту моих детских тренеров. Все они пытались сделать из меня центрального защитника. Но я упирался, и переупрямить меня им не удавалось. Я продолжал играть нападающего. Иногда думаешь, зачем им это было нужно? Я много забивал, в том числе и решающих голов. Ан нет, давай играй центрального защитника! Как будто главным в игре было не забить, а не пропустить. Но может быть, я зря грешу на своих наставников? Может быть что-то видели они во мне именно на этой позиции? Может они и Захарыч были правы? Не зря же Евгений Репенков, полушутливо, но уважительно называл меня «Франц», или «Кайзер Франц». По аналогии с Францем Беккенбауэром.

Если говорить честно, то в моём исполнении центральный защитник выглядел довольно экстравагантно. Этакий многофункциональный бек! И сзади отмахаться, и вперёд подключиться, на стандарт сходить, а там часто и голишку доводилось забить.

В общем, матерел я в «Чайке», и на команду мастеров заглядывался. Понимал, что подходит уже мое время. Ведь как тогда говорили опытные футбольные мэтры – «…если в 21 год не заиграет, то никогда не заиграет». А у меня как раз этот возраст подошёл. И желания у меня было с избытком. И самое главное – я верил! Верил в то, что смогу оказаться в команде мастеров и закрепиться там. Это очень важно!

Как сказано у великого китайского философа Конфуция – «Будьте осторожны со своими мечтами! Они имеют свойство сбываться!». А ты можешь оказаться к этому не готовым!

И скоро моя мечта сбылась. Как-то наша «Чайка» встречалась в календарном матче со своим принципиальнейшим соперником – флотской командой. На такие матчи всегда приходило большое количество любителей футбола, да футбольные мэтры подтягивались. Дерби! В той игре мы победили, и все три мяча забил я. И на следующий день со мной пожелали встретиться председатель профкома СПОРП «Атлантика» Владимир Яковлевич Свинолупов, главный тренер команды мастеров «Атлантика» Геннадий Ефимович Макаров и начальник команды Владимир Николаевич Картавенко. Вот после разговора с такими серьёзными людьми, летом 1977 года, я и оказался в вожделенной команде мастеров.

Рассказывали, что убедили взять меня в команду болельщики. После игры Флота и «Чайки», они буквально заставили Геннадия Ефимовича забрать меня в команду. Посмотрите, какой нападающий! Мол, что Вам еще надо! Молодой, перспективный, да еще и местный! Дождетесь, что кто-то зимой утащит на сторону! Скажу, что вполне допускаю, что эта история была правдой. Болелы были авторитетной силой, да и Ефимыч, особенно после того, как попадал в чёрную полосу поражений, был очень восприимчив к «голосу народа». Короче говоря, всё совпало. И я оказался готов к такому повороту событий.

Первые мои выступления за команду мастеров состоялись в выездных играх в Луцке и Ровно. И тут я почувствовал, как тяжело эти выезды даются. Представьте поездку на полторы тысячи километров на жёстком автобусе. А ведь не просто прокатиться, а ещё и играть надо! И в той, и в другой игре меня выпустили на замену, но отличиться мне не удалось.

По возвращении домой предстояло играть с Херсоном. Там всегда была крепкая команда, а тут ещё игра пришлась на праздник – День рыбака. Можете себе представить напряжение. Мы сыграли 3:3 и я забил! Затем была поездка в Полтаву. Я забил снова, и пошло-поехало. В итоге, за второй круг я забил 10 мячей, и закрепился в команде.

В конце сезона посмотреть на меня приезжал главный тренер «Таврии» Валентин Иванов. Полный тёзка и однофамилец торпедовского Иванова. Но, этот Иванов был спартаковцем. Переговорили. Он предложил попробоваться. Мне было очень лестно получить такое предложение, но я от него отказался. Почему? А я сейчас перечислю тех, кто в то время выступал в «Таврии» в линии атаки: Виктор Орлов, Андрей Черемисин, Александр Муха, Валентин Прилепский, Николай Климов, Сергей Каталимов. Великолепные футболисты! А я кто, по сравнению с ними? Мальчишка! Неоперившийся птенец! Для того, чтобы быть на равных с ними, надо встать на крыло! А у меня только-только начали расти перья! И я решил не гнаться за громкими приглашениями, а максимально использовать те возможности, которые мне предоставила «Атлантика». Для начала надо было стать полноценным игроков основы.

1978 год – решающий в моём становлении. В тот год в команде подобрался очень сильный состав высококвалифицированных исполнителей. Иван Авдеев, поигравший в ЦСКА, Владимир Григорьев – мастер спорта, выступавший в одесском «Черноморце», Виктор Сугак, не нуждающийся в представлении, Александр Соколенко, хитрющий технарь Тофик Гаджиев, Василий Мартыненко. Они  великолепно выполняли свою задачу, снабжая меня и Володю Науменко мячами. Нам надо было только реализовывать предоставленные нам возможности. Я очень благодарен им всем за то, что они дали мне возможность сосредоточиться именно на роли бомбардира.

Обо мне заговорили. Помню, как в конце сезона прихожу домой, а там меня ждут руководители николаевского «Судостроителя». При родителях говорят, что двухкомнатную квартиру в центре Николаева я получу сразу, а в конце сезона будет автомашина. Смотрю на отца, а он в шоке! Я вежливо отказал. Почему? А потому, что надо уважать себя! Это, прежде всего, означает то, что надо быть порядочным по отношению к своим товарищам, и людям, которые в тебя верят и всячески помогают. Мне только-только дали однокомнатную квартиру на Острякова. И кем надо быть после этого? Да, двухкомнатная квартира, это не какая-то там однокомнатная. Но надо быть мужиком!

Следующий сезон, 1979 года, был очень тяжёлым. В нашей зоне выступало 26 (!!!) команд. Играть приходилось через два на третий. А еще разъезды. Очень тяжко. Но там где тяжело, там и куётся характер! И мне приятно вспоминать, что по итогам сезона я и Евгений Деревяга из «Судостроителя» стали лучшими бомбардирами лиги, забив по 20 мячей. А я ещё и побил рекорд Володи Науменко – 16 мячей за сезон. Правда, Володя уже был в «Таврии» и наше соревнование носило заочный характер. Таким образом, я установил определённую планку на будущее для севастопольских бомбардиров. Не упрекайте меня в нескромности. Это я так  шучу!

Продолжился конкурс покупателей. Все хотели заполучить меня в свои команды. Предложения порой были самые фантастические. Так, играем в Горловке, и после игры на меня выходят представители ворошиловградской «Зари». Слушайте и не падайте! Жильё служебное. Но может стать твоим по результатам. Зарплата – «штука»! То есть одна тысяча рублей. Ничья – пятьсот, победа – тысяча! Для сравнения скажу, что средняя зарплата у нас в городе была в районе ста рублей. Инженеры получали 100-120 рублей. Мы, футболисты «Атлантики», получали где-то в районе 160 рублей. Премиальные за победу от 50 до 150 рублей. В зависимости от рейтинга соперника. Сопоставили? И еще один «горбыль». Раз в месяц обещали туркменский ковер на продажу!!! В то время в Союзе это был очень ходовой товар.

Не скрывали своего интереса и наши соседи из Симферополя. Начальник команды «Таврия» Леонид Федорович Яровой подходил, зондировал почву. Я ответил уклончиво. Но в конце сезона начальник нашей команды Владимир Николаевич Картавенко подходит ко мне и говорит – «Валера, тихесенько исчезни. Приехал Анатолий Николаевич Заяев и ищет тебя». Я какими-то тропками пробрался домой, а там уже стоит «двадцать первая» «Волга» и рядом с ней улыбающийся Анатолий Николаевич. Как с ним можно разговаривать? Он же как гипнотизёр! В общем в декабре 1979 года я оказался в «Таврии».

Что мне дала «Атлантика»? Самое главное – понимание того, что такое команда. Это когда каждый старается на совесть делать свое дело. Кто-то отбирает, кто-то выводит тебя на голевой удар. И нет среди нас каких-то аристократов. Мы все пахари и бойцы. Мы все вместе! Потому, что мы – команда! И ещё одно качество дала мне моя первая профессиональная команда. Это уверенность в себе. Уверенность в том, что я не хуже кого-либо. Уверенность в том, что я все смогу. Это качество дорогого стоит. Я убедился в этом, когда попал в «Таврию».

Как встретили в «Таврии»? Да как, обыкновенно. Все же профессионалы. Хорошо делай своё дело, и у тебя не будет проблем в общении с ребятами.

То, что повышение в ранге даётся не просто так, я скоро ощутил. Почувствовал, что такое «сдыхать на тренировке». Но ты же знал, куда шел? Тогда терпи, и старайся соответствовать.

Главным тренером «Таврии» в ту пору был Анатолий Федорович Полосин. Опытный специалист. Четыре команды выводил в высшую лигу. Одним из его «коньков» в работе была физподготовка. Как общая, так и специальная. Причем отмечу, что все кроссы он бегал вместе с нами, и никаких поблажек для себя не признавал. Представьте себе мужика под пятьдесят, бегущего по Царской тропе кросс вместе со здоровенными молодыми парнями из футбольной команды. Мне кто-то рассказывал, что в молодости Анатолий Федорович служил в спецназе. И его организм сильно изменился в результате перенесённых там нагрузок. И для таких людей спокойная жизнь противопоказана. Нет нагрузки, организм уходит «в раздрай», и всё, смерть! Может быть это легенда, но не похоже. Мне её серьёзные люди рассказывали.

В вопросах выбора стратегии, относительно путей решения поставленной задачи, Анатолий Федорович остановился на следующем. Учитывая, что в составе нашей команды было много футболистов, которые пришли из второй лиги, и по уровню своей футбольной подготовки и опыту выступлений на этом уровне уступали соперникам, он принял решение давать на тренировках большие объёмы работы. Это позволило отработать до автоматизма действия футболистов в той или иной игровой ситуации, и в дополнении к этому, дало хорошую физическую подготовку. По своему состоянию и подготовке мы могли сыграть на тайм больше соперника.

И ещё надо сказать о том, что у нас был очень хороший подбор исполнителей. Настолько хороший, что каждая замена позволяла усиливать игру. Всё это принесло в итоге свои плоды, и в 1980 году мы впервые за всю историю существования симферопольского и крымского футбола вышли в высшую лигу!

Что запомнилось из того времени? Запомнилась поддержка севастопольских болельщиков. Они в большом количестве приезжали на наши домашние игры и занимали два сектора под табло. Очень тепло поддерживали меня и Володю Науменко. И пели – «…и от тайги до британских морей, наша «Атлантика» всех сильней!» Знаете, так хорошо и тепло на душе становилось от их поддержки. Мы потом с Наумом «травили» наших товарищей по команде – «Что бы вы делали без севастопольской поддержки и без нас!» Кстати Володя забил в том сезоне 33 мяча, а я 14. При этом вся команда забила 82! «Ну и кем бы Вы стали без Севастополя»! Конечно шутка! Мы были командой, независимо от того, где играли раньше. Но всё-таки, знаете, как было здорово на душе.

Ещё запомнилось то, как на меня свалилась слава. Огромная! И такая недолговечная. Как сказал Дюма-отец – «Слава это тот самый товар, который хранится плохо, а портится быстро»!

Да, и ещё один очень интересный, прямо говоря, анекдотический эпизод.  Впрочем, это только сегодня звучит как анекдот, а тогда такой была наша жизнь. В общем, по итогам  сезона Спорткомитет СССР наградил киевскую баскетбольную команду СКА и нашу «Таврию» поездкой в Италию. Нам, представлявшим футбольную часть программы, предстояло сыграть три товарищеских игры с командами из городов Фоджа, Лечче и Бари. К слову сказать, все эти команды играли в серии «В», но команда Бари шла на втором месте, и решала вопросы по выходу в серию «А».

С командами из Фоджи и Лечче мы сыграли вничью. 1:1 и в одном и в другом городе. А Бари мы беспощадно обыграли 2:0, причем оба гола забил я. Настроение прекрасное, готовимся к отъезду домой, и тут ко мне приходят мои «старшие товарищи». Начальник команды Анатолий Федорович Глухоедов и руководитель нашей спортивной делегации. Вы понимаете из какой организации был этот руководитель? Так вот, говорят они. Сейчас пойдешь с нами в холл. Там итальянцы организовали что-то вроде пресс-конференции по итогам поездки. Ну и хотят взять интервью у тебя. Ведь ты герой последнего матча. Ты, мы знаем, парень скромный, поэтому будем помогать отвечать на их каверзные вопросы. Встанем сзади, и тихонечко будем подсказывать. Да, ты не робей! Прорвёмся!

Ну, что делать?! Надо, значит, надо. Пошёл вниз. Сказать, что переживал, значит, ничего не сказать! Не доводилось ещё давать интервью иностранным корреспондентам. Да ещё на их территории! Что меня тогда еще поразило, так это кинокамеры у операторов. У нас ведь как? Камеры стационарно размещались на треногах. А здесь операторы держали их на плече. Прямо «гиперболоид инженера Гарина». Набежали итальянцы, затарахтели по-своему. Я почувствовал, что ноги стали ватными. А тут ещё представители прессы попытались окружить меня, и таким образом оставить меня без поддержки «старших товарищей». Да я просто взмок от волнения!

А корреспонденты так и сыплют вопросами:
– Вы профессионал или любитель?
– Конечно, любитель! У нас ведь нет профессионального спорта! – гордо отвечаю я.
– Если Вы любитель, то где Вы работаете?
– В железнодорожном депо «Локомотив» станции Симферополь.
– А какой у Вас график рабочего дня?
– Как у всех. С 8 до 17. С перерывом на обед!
– А какая у Вас специальность?
– Инструктор по спорту. Организую заводские Спартакиады, провожу занятия по производственной гимнастике. (Кстати, итальянцы так и не смогли понять, ни что это за специальность такая, ни что такое производственная гимнастика!)
– А сколько раз в день, и когда Вы тренируетесь?
И тут мне Глухоедов тихо говорит. «Три». «Три раза». «Три раза в неделю». Я повторил. Итальянцы были в шоке!
– А где Вы тренируетесь? Кто финансирует участие в соревнованиях? И какая у Вас зарплата?
– Есть спортивная база в депо. Финансируют профсоюзы. А зарплата у меня 200 рублей. (Сзади Глухоедов вздохнул – «…мог и побольше сказать»!)

Тут итальянцы пересчитали мои 200 рублей на свои лиры, и задали вопрос – «А у Вас есть семья? Если есть, то как же Вы живете на такие мизерные деньги»? А меня понесло! Да, отлично живем! У нас же все дёшево! Не то, что у Вас тут! Квартиру государство дало. Колбаса по два двадцать, молоко по сорок копеек. А пирожки с ливером так вообще по четыре копейки!

Пресса в ступоре!
– А машина у Вас есть?
– А зачем она мне? Городской транспорт отлично работает!

И тут, встаёт этакий представительный дядечка с приличным пузиком. В костюме «тройка», и какими-то бумагами в руках. Его представили одним то ли из руководителей, толи из хозяев клуба. Он сказал, что моя игра очень впечатлила всё руководство клуба. Поэтому меня очень хотят видеть в Бари. Вот контракт на один год. Нужно только Ваше согласие и подпись. Со своей стороны мы обещаем предоставить Вам, и Вашей семье на время проживания в Бари виллу и служебную машину. Питание в ресторане клуба, курсы обучения итальянскому языку – всё за счёт клуба. Зарплату обсудим отдельно.

Я почувствовал, «спинным мозгом» почувствовал, как сзади напряглись мои кураторы. Но я уже был в порядке! «Спасибо! Но я откажусь от Вашего предложения! Почему? А просто я очень люблю свою Родину и свою маму»! Слышу сзади шепот, как выдох – «Молодец»! И я остался доволен собою.

Нас ведь перед поездкой «облучали» специально обученные люди из Комитета Глубокого Бурения. Как вести себя на чужбине, как не поддаваться на провокации. Ну и предупреждали ненароком о том, что если ты вдруг что-то сделаешь не так, то на пять лет невыездным станешь! И тогда, прощайте блоки «жвачки», джинсы, а также прочая заграничная мелочёвка. То есть все то, что мы привозили из загранпоездок для продажи, и неплохо на этом зарабатывали.

Кстати, по приезду домой мне позвонил руководитель КГБ по Крымской области, и сказал, что я вёл себя, как настоящий советский человек! А мы после интервью приватно спросили нашего переводчика, о чём говорили между собой итальянцы, обсуждая мои ответы. И он нам, также приватно рассказал, что говорили о том, что парень – хороший футболист, но так напичкан коммунистической пропагандой, что ему, если он примет предложение, будет очень непросто жить здесь, и очень тяжело придётся в Союзе. Вот так…

Но пойдем дальше. Итак – «Вышка» – 1981. Впечатления? Особая каста. Как руководителей, так и тренеров, и футболистов. Новичков встречают с пренебрежительностью, но с некоторой опаской. Примерно так, как завсегдатаи венской оперы смотрят на плохо одетого провинциала.

Мы на «ура» прошли первый круг! Обошли «Шахтёр», «Нефтчи», «Кайрат», «Зенит», ростовский СКА. Дома на нас просто молились! В кратчайшие сроки построили загородную тренировочную базу. Да такую, что ни у киевского «Динамо», да ни у одной команды не было! Да что там команды! У сборной такой базы не было! Потом, что национальная, что молодежная сборные неоднократно квартировали у нас.

И самые высокие руководители Крыма были частыми гостями в команде. Один из секретарей обкома партии – Леонид Грач, ездил с нами почти на все выезды. Помню, как остановились в каком-то селе на трассе. Вышли размяться. А тут толпа индюков проходит. Идут, что-то курлычат про себя. Ну, я возьми и крикни – «Здравствуйте, товарищи!». Они как заорут в ответ! Я засмеялся, но повернувшись к автобусу, увидел Леонида Грача, строго смотрящего на меня и грозящего мне пальцем. Веселье как-то сразу пропало.

Но во втором круге мы посыпались. Тому было много причин. И то, что старожилы «вышки» решили взяться за нас, как за дерзких нарушителей спокойствия. И то, что мы, команда из областного центра,  в глазах высшего футбольного руководства страны, представляли угрозу командам из столиц союзных республик. Ведь они в противостоянии с нами могли покинуть высшую лигу. А это политика! Также сказалось и то, что, что в аварии погибли наши ребята, игроки основного состава. Мы бы может быть, и задержались на краю турнирной таблицы, но в том году высшую лигу не покидал «Пахтакор». Основа погибла в авиакатастрофе и руководство Федерации Футбола СССР приняло решение, что вновь созданный «Пахтакор» два года не будет вылетать из высшей лиги. Скажу, что очень правильное решение. Человечное! Но нам от этого легче не стало.

Что дало мне пребывание в высшей лиге? Главное, что я вынес, это то, что здесь играют, прежде всего, головой. Нет,  я не имею в виду, что мяч всё время в воздухе. Я имею в виду то, что сначала мысль, а потом действие.

Период после высшей лиги запомнился ещё и тем, что меня облюбовали травмы. Всё меньше и меньше времени я проводил на поле. А так хотелось ещё поиграть! В 1985 году ко мне подошёл Виталий Семёнович Шалычев, работавший в Керчи с местным «Океаном». Сам прекрасный футболист, поигравший на хорошем уровне, он предложил мне «допылить» в его команде. Я согласился и поехал с ним на сборы в Алушту. Хорохорился, думал, что ещё повоюем. Но на первом же кроссе, пробежал пару километров, и понял, что пора мне ехать домой. Подошёл к Семенычу. Вот так и так, говорю. Спасибо за приглашение, но я поеду. А он мне говорит, – «А ты не хочешь остаться и помочь мне в качестве тренера?» Мы пожали друг другу руки, и вот так я, в свои тридцать с небольшим, стал тренером. А Семенычу я обязан, и всегда буду благодарен!

Подводя итоги карьеры футболиста, хочу сказать о том главном, что, на мой взгляд, очень важно и необходимо футболисту для того, чтобы успешно реализовать себя в футболе:
– Необходим талант. Как не паши на тренировках и дополнительно, но без таланта высоко не поднимешься.
– Свой тренер. Тот, который в тебя поверит. Будет доверять, и работать над твоим дальнейшим развитием. Как говорят – попасть в хорошие руки.
– Оказаться в нужное время в нужном месте.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…